|
В общаге которой мне пришлось пожить, больше всех мне внушал доверие Сашка. Из-за жизненных устоев. Если в комнате появлялось что-то вкусненькое или алкогольное, он всегда делил честно. Если нас было четверо, то на шестерых, если трое, то на пятерых и т. д.
— Санек, а два лишних куска (или стакана) кому? — интересовались поначалу мы. — Да вы чо, блин! Это же Мишке с Серегой. Надо по братски... — обижался он, — по честному. И мы замолкали. Но каждый наверно, как и я, старался вспомнить, кто же эти Мишка с Серегой. Мне это точно не удавалось, но обломить братанов, не позволяла совесть. До того момента, пока я не увидел, как Саня сжирает две оставленные им доли. — Санек, а как же Мишка с Серегой?! — опешил я. — Так они не пришли! — вытирая рот, пояснил он, — не пропадать же добру! С ним опять было трудно не согласиться. — А если все же придут? — меня все еще одолевали сомнения. И огромное желание хоть когда нибудь увидеть братанов. — Так это, в большой семье, хлеблом не щелкай! Возразить было нечего. Ведь все жизненно и справедливо. |
| 28 Jul 2020 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
А вот кто делал гадость другому? Ну, или мечтал? Никто? Ну, тогда слушайте.
Одна из самых падлючих засад, это когда жертва однажды видит два или три севших на обод колеса на своей тачке. Естественно, стресс-эвакуатор-шиномонтаж, и просрано пол-дня и ведро нервов. А потом обнаруживается, что проколов нет, и не было, а просто какая-то сволочь спустила воздух, и закрутила ниппеля на место. Гадость? Еще и какая! Потому что еще и сам повелся.
Ну, это была запевка (о, сказал, как дирижер народного хора). А вот и история.
Вчера на Торонто обрушился снегопад. К утру он затих, и появились снегоуборочные монстры. Одно из этих чудовищ промчалось, воняя соляркой, по нашей улочке, и завалило подъезд к дому (driveway) метровым сугробом. Который еще и подмерз. Твари! Если б вдруг подошел Сталин, то точно сказал бы, что его на них нету.
Выехать было невозможно. Я звякнул начальству о задержке, и обреченно начал расчистку. Причем пахал один. Соседи выходить не торопились.
Чередуя какую-то тяпку, лопату, и ёкарного бабая, разобрал баррикаду за час с лишним. Потом еще пришлось мыться и менять промокшую насквозь одежду.
А когда, с дрожащими с непривычки руками уже садился ехать на работу, то увидел муниципальный тракторок с хитрым ножом. Тот неторопливо приближался, дом за домом, вычищая именно эти завалы...
Улыбку тракториста, увидевшего меня и голый асфальт, я буду помнить долго.
На прощании в Доме кино Панкратов-Чёрный сказал о Меньшове:
"Он так любил народ! И страдал за него! Страдал! "И могло показаться – дежурная фраза, пафос по случаю. Но…
Панкратов-Чёрный вспомнил, как однажды Меньшов целый день таскал его по Астрахани, городу своего детства, с гордостью и страстью показывал родные места, рассказывал о
Однажды ночью просыпаюсь от противного писка.
И вижу картину. Над кроватью 5-летней сестры висит мохнатое чудовище с расправленными крыльями и орет.
Напротив стоит перепуганная мама в рукавицах, рядом шипит кошка.
В один рывок мама хватает ЭТО и уносит на балкон, потому как сестра начинает просыпаться.
У меня в штанах уже пара десятков кирпичей.
Как оказалось, кошка охотилась на летучих мышей на крыше. И одну притащила доедать в квартиру.
Однажды шло Счастье по лесу и внезапно упало в яму, сидит Счастье в яме и плачет. Шёл мимо человек, Счастье услышало человека и кричит из ямы:
"Человек! Добрый! Вытащи меня отсюда. "
"А что ты мне дашь за это? " — спрашивает человек
"А что ты хочешь? " — переспросило Счастье.
"Я хочу большой и красивый дом с видом