От чего чуть не вымерла Москва в 1960 году

В преддверии нового 1960 года, Москва оказалась под угрозой распространения смертоносного заболевания — оспы. В СССР заболевание побороли путем всеобщей вакцинации еще в 1936 году. Врачи даже не думали, что оно может вернуться, и перестали брать его в расчет.  

Однако, это все же случилось… 

Хрущевская оттепель приоткрыла железный занавес, и СССР стал активно контактировать с другими государствами. Одним из новых друзей страны Советов стала Индия. Именно туда 7 декабря 1959 года и отправился дважды лауреат Сталинской премии художник Кокорекин Алексей Алексеевич, специализировавшийся на создании пропагандистских плакатов. В ходе двухнедельного отпуска он осматривал достопримечательности экзотической Индии и даже побывал на похоронах брахмана.  

Сразу после возвращения в Москву, у художника поднялась температура и начался сильный кашель. Больного госпитализировали в Боткинскую больницу, где ему поставили диагноз "грипп". На теле Кокорекина появилась сыпь, которую списали на аллергию от лекарств. Алексея Алексеевича положили в палату к больным гриппом. На третий день стало понятно, что художник умирает, и к нему пустили родственников.  

Для того, чтобы все-таки определить заболевание, из Ленинграда прибыл известный академик медицины Николай Краевский. Но и он не поставил верный диагноз. Одна из медсестер робко заметила, что такие симптомы характерны для оспы, но слушать ее никто не стал. На носу был Новый год, и советские люди спешили на праздник, поэтому художника в спешке кремировали 31 декабря.  

Через две недели, в уже наступившем 1960 году, у некоторых пациентов Боткинской больницы появились такия же, как и у Кокорекина, лихорадка, кашель и сыпь. Материал, взятый с кожи одного из больных, отправили в НИИ вакцин и сывороток. 15 января 1960 года академик Морозов выявил в материале частицы вируса натуральной оспы.  

Новость оперативно сообщили высшему руководству страны. Стало понятно, что Москва и весь Советский Союз находятся в шаге от эпидемии болезни, которую не лечат.  

Перед личным составом столичной милиции и КГБ поставили задачу в кратчайшие сроки выявить всех, с кем контактировал художник, начиная с момента его посадки на самолет в Индию. В группу риска попали пассажиры самолета, его экипаж, таможенники, коллеги, друзья, родственники. Следствие даже установило, что перед тем, как вернуться домой, Кокорекин сутки провел с любовницей. Масштаб работы был огромен. Выяснили, что в течение нескольких недель больной контактировал с несколькими тысячами людей. Выявить всех было практически нереально.  

Медицинские работники сосредоточились на двух основных очагах эпидемии — Боткинская больница и семья художника. Известная на весь СССР московская больница была переведена на казарменное положение. В нее никого не впускали и никого не выпускали из нее. При этом персонал, больных и их родственников о причинах такого режима в известность не ставили. Власти старались не допустить паники, и это давало результаты.  

В карантине находились несколько тысяч человек. В короткий срок определили, что в больнице оспой заразились 9 человек из персонала и три пациента. Среди родственников и друзей Кокорекина выявили семь инфицированных: вторая жена, а также первая, которая заразила своего мужа и сына; страховой агент художника и несколько его приятелей. Всего Кокорекин заразил 19 человек, они в свою очередь инфицировали еще 23 человека, из которых несколько передали заболевание трем людям. Из 46 больных трое умерли.  

В эти критические дни московские врачи, сотрудники КГБ и милиции совершили подвиг. Они оперативно выявляли потенциальных больных и изолировали их от общества. Были проверены однокурсники и преподаватели дочери Алексея Кокорекина, найдены все 117 пациентов, которые были на приеме у обследовавшего художника терапевта.  

Всего в карантин поместили более 9000 человек. Во время бесед с представителями органов, потенциальные носители оспы выдавали имена любовников и собутыльников. Жена художника призналась, что сдала в комиссионку на перепродажу вещи, которые муж привез из Индии. Из-за дефицита одежда, которая могла заразить людей смертельным заболеванием, ушла мимо кассы. Спецы из КГБ, используя свой опыт и неограниченные возможности, сделали невозможное и вышли на покупателей.  

В 1960 году все 7 миллионов жителей Москвы были вакцинированы. Привили, в том числе, и умирающих. Каждую неделю укол делали 1,5 млн человек, а проводили вакцинацию 10 тысяч прививочных бригад, в которые, помимо врачей и фельдшеров, входили студенты медицинских вузов. Через месяц вспышку оспы удалось погасить.

У психолога, доктора Швецова, имеющего частную практику в одном подмосковном городе, очень хорошо идут дела. Много клиентов, хорошие прибыли — и это в посткризисное время. Между тем, в город он приехал совсем недавно, знакомых среди жителей не имел, обильной рекламы не делал. "В чём секрет? " — спросил я его.

Он зубасто

Брянский Технологический институт. (Теперь БГИТА) Между корпусами приличное расстояние, между которыми раньше курсировал автобус — городской по маршруту. Естественно всегда забитый под завязку, а тут еще студенты толпами из корпуса в корпус ломятся, мы с другом Русланом затискиваемся в среднюю дверь, людским потоком нас прибивает к сиденьям в один ряд, таким образом, что Руслан висит над теткой руками упершись в стекло (она к нему боком и лица он ее не видит), время от времени стукая ее по голове тубусом и пакетом со спортивной формой, я стою прямо перед ней, в свою очередь удобно разместив свой пакет у нее на коленях, падая при каждом дерганье автобуса, тетка терпит, так как все равно давка такая, что "не вздохнуть, ни пукнуть". Так проезжаем пару остановок, при этом весело травим анекдоты, тут кто то передает пробить талончик, (компостер прямоугольный с рычажком, но видимо "слегка" старый). Руслан давит на рычаг он не идет, он еще сильнее, в это время автобус дергается, рука срывается и Руслик со всего маху дает тетке по голове, да так, что у нее из глаз начинают катиться слезы, она поднимет голову, чтоб послать его минимум в пизд@, но вместо этого произносит: "Руслан, ты пока родную тетю по голове не стукнешь, не поздороваешься!"

Лет 10 назад после окончания школы гуляла с подругой и парой приятелей после Алых парусов. Метро закрыто, народу тьма, шли какими-то незнакомыми дворами и наткнулись на компанию гопников. Классика про "прикурить" и все дела, наши парни молчат в тряпочку, глазки в пол. А я, наивный божий одуванчик, как есть отвечаю, что не курю, но ношу зажигалку, мало ли кто-то попросит прикурить, хотите — подарю, она у меня в цветочек, но вообще, курить вредно, давайте я вас мармеладными конфетами угощу, вкусные, аж жуть! И стоит толпа гопников, перебирает вкусы мармеладок, мы трём за окончание года, я щебечу про поступление... Потом спросила, как пройти до Спортивной, показали, рассказали, зажигалку не забрали, удачи пожелали. До метро добрались благополучно, вспоминаю нашу встречу с теплотой. Надеюсь, у них всё хорошо.

Владивосток, ранняя ночь. Я подходил к отелю Версаль, чтобы встретить там знакомого форингера, и наткнулся у входа на странную компанию.

Черноволосая симпатичная девушка, разгоряченная до готовности к реактивному взлёту, слегка покачивалась и что-то жарко втолковывала на американском английском четырём отечественным студиозусам.