Иван Иванович Сосницкий, гордость русской сцены, роль Городничего в "Ревизоре" сыграл так, что сам Гоголь пришёл в восхищение. И даже написал актёру записочку, в которой попросил Сосницкого выступить на сцене Театрального училища. Чтобы будущие актёры увидели эталонного и при этом живого Антона Антоновича Сквозник-Дмухановского.
Однако, для чиновника талант — ничто, так, лишние хлопоты. И когда Сосницкий, актёр уже немолодой и заслуженный, попросил прибавки жалования, директор Императорских театров Гедеонов ответил ему отказом. Потому что актёры, они же как дети, и баловать их вредно. Сосницкий, хранивший записочку Гоголя поближе к сердцу, возмутился от такой несправедливости и в порыве праведного гнева подал прошение об отставке, которое Степан Александрович, также человек вспыльчивый, под горячую руку и подмахнул.
На следующее представление "Ревизора" в театр пожаловал сам император Николай Павлович, большой поклонник Гоголя. И вдруг вместо густого баритона Сосницкого услышал скрипучий фальцет: "Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие... "
Известие в самом деле получилось пренеприятным. Император был очень недоволен и потребовал у Гедеонова объяснений. Как ни оправдывался директор, как ни ругал скверный характер Сосницкого, Николай был неумолим. Актёра пришлось вернуть и жалованье ему увеличить.
* * *
Великая княгиня Мария Павловна Старшая, или тётя Михень, как её звали в семье Николая II, отличалась недюжинным умом и умением добиваться своего. Окружающие считали, что из неё вышла бы отличная императрица, её, собственно, так и звали — третья императрица (после Александры Фёдоровны и вдовствующей Марии Фёдоровны). А ещё она обожала
драгоценности и сумела собрать великолепную коллекцию. В этом ей помогал Альберт Стопфорд, английский дипломат, прекрасно разбиравшийся в ювелирном искусстве. Стопфорд происходил из аристократического рода, приятельствовал с Феликсом Юсуповым, однокашником по Оксфорду, и работал на британскую разведку. Короче, тёте Михень и Берти Стопфорду было о чём поговорить.
Честолюбивая третья императрица ждала своего часа, чтобы стать первой, да не дождалась — случилась революция. Спасаясь от большевиков, Мария Павловна оказалась в Кисловодске, но не растерялась и попросила Стопфорда о неоценимой услуге — спасти её драгоценности. Как в детективном романе, Стопфорд, переодевшись в женское платье (злые языки говорили, что ему было не привыкать), проник во Владимирский дворец, изображая служащую, зашёл в будуар на втором этаже, где находился потайной сейф, и с помощью секретного кода открыл его. Не теряя ни минуты, он сгрузил сокровища в мешок и принёс в Английское посольство на Дворцовую набережную, 4, благо идти недалеко. Всё самое ценное, включая знаменитую Владимирскую тиару, Стопфорд переправил в Лондон, поместив их в банк, а затем передал великой княгине. Мелкие вещи спрятали в шведской миссии в Петрограде, откуда они попали в Швецию и вернулись к законным владельцам через сто лет.
Мария Павловна оказалась единственной представительницей дома Романовых, которой удалось сохранить фамильные драгоценности. А вот Стопфорду за авантюру, достойную агента 007, пришлось поплатиться. Англичанин угодил в тюрьму по обвинению в... гомоc@ксуализме, хотя, похоже, на него рассердились за то, что к его рукам ничего "не прилипло".
* * *
Павел Николаевич Орленев в 1895-1900 гг. служил на сцене Суворинского театра. Чехов и Орленев приятельствовали. Сам остроумный собеседник, Антон Павлович любил слушать актёрские байки, которые Орленев был мастер рассказывать.
Многочисленные знакомые Орленева часто просили его устроить встречу со знаменитым Чеховым, когда тот приезжал в Петербург. Особенно приставал к артисту с этой просьбой редактор "Правительственного вестника" Сергей Семёнович Трубачёв, помогавший Суворинскому театру деньгами. "Я только посмотрю на него и пожму ему руку! " — умолял он Орленева.
Отказать спонсору артист не мог, хоть и прекрасно знал, что писателя назойливое внимание публики тяготило. Орленев принялся перед Чеховым расхваливать Трубачёва, говорить, какой это хороший и душевный человек, и упрашивать писателя с ним познакомиться.
Антон Павлович внимательно выслушал артиста и задумчиво произнёс: "Слушайте, Орленев, разве может быть редактор "Правительственного вестника" хорошим человеком?".
* * *
В 2007 г. бывший чикагский риэлтор Джон Малуф за 400 долларов купил на “гаражной распродаже” коробки, в которых оказались около 150 000 негативов и несколько тысяч фотографий.
Малуф сделал покупку вслепую, на обычном для Америки аукционе, когда содержимое хранилищ, за которые не платят, выставляют на торги без предварительной оценки. Можно получить
кучу барахла, а можно что-то ценное, что можно продать.
Малуфу достался настоящий бриллиант — он открыл миру потрясающего фотографа по имени Вивиан Майер.
Женщина, которая оставила после себя богатейшее наследство в виде своего архива уличных съемок, на протяжении 40 лет работала няней в разных богатых семьях (она, например, служила в семье знаменитого телеведущего Фила Донахью).
Майер гуляла с детьми по городу и фотографировала уличную жизнь на свой Rolleiflex, просто в качестве своего хобби, почти никому не показывая результаты, но не забывая аккуратно складывать и хранить негативы. Женщина и не подозревала, что снимает на уровне лучших мировых мастеров уличной фотографии.
Когда архив с негативами и отпечатками стал занимать слишком много места, Майер сняла хранилище, которое оплачивала, пока не оказалась в доме для престарелых.
Тогда-то ее архив и достался Джону Малуфу, который стал устраивать выставки работ Вивиан, выложив часть фотографий на Flickr. В 2011 году был издан первый фотоальбом с работами Майер, о ней заговорили как о великом фотографе, но она об этом не узнала, уйдя из жизни в апреле 2009 года.
* * *
Генерал Алексей Фёдорович Орлов был одним из тех, чья решительность помогла Николаю I подавить декабрьское восстание и удержать власть. В тот роковой день Орлов лично привёл к присяге лейб-гвардии Конный полк, которым командовал, вывел его на Сенатскую площадь и дважды атаковал восставших, а затем с подоспевшим подкреплением вытеснил мятежников
на невский лёд. Преданность и самоотверженность Алексея Орлова не остались незамеченными. Он был возведён в графское достоинство и приближен к императору.
Вскоре после коронации на одном из приёмов Николай захотел побеседовать со стоявшим поодаль Орловым и подозвал его к себе. Генерал поспешно двинулся к царю, но поскользнулся на натёртом до зеркального блеска паркете и чуть не упал. Кто-то из придворных поддержал его и ехидно заметил: "Берегитесь, граф, полы здесь очень скользкие!". Колкое замечание было сделано неспроста: младший брат генерала, сражавшегося с мятежниками, Михаил, был как раз тем самым мятежником. Больше того, по непонятным причинам царь считал Михаила Орлова одним из главных заговорщиков, и ему грозила судьба быть осуждённым вне разрядов.
Разумеется, царь всё слышал. "Нет, для тебя полы никогда не будут такими! " — с чувством ответил Николай. И, надо сказать, слово своё сдержал. Алексей Орлов сделал блестящую карьеру и всегда пользовался поддержкой царя. Благодаря заступничеству Алексея Фёдоровича, обещавшего отдать жизнь служению императору, Михаил Орлов отделался всего лишь ссылкой в родовое имение под Калугой. И это при том, что ни один(!) из декабристов, а за них тоже, кстати, просили влиятельные родственники, помилован не был...
Из жизни знаменитостей VIP ещё..
