88-летию М. С. Горбачёва посвящается.

История эта строго документальная. Без вранья и прикрас, да и без особых подробностей.

В июле 1988 года в армию меня призвали, как положено, после первого курса института. Попал я в московский округ ПВО.

Часть оказалась небольшой, человек 100. Старший призыв состоял, в основном, из представителей Средней Азии, но каких-то серьезных проблем с неуставняком не было. Ходили в караул, летали по нарядам. Все, как у всех. Плавно пролетели первые 6 месяцев, как вдруг после очередной вечерней поверки мне и ещё нескольким пацанам моего призыва было приказано выйти из строя. Объявили: завтра с утра с вещами на выход. Что, куда, зачем? Без комментариев. Мы лишь пожали плечами и пошли собираться.

На утро нас посадили в "буханку" и мы поехали. Долго ехали, часа три, не меньше. Приехали в какую-то огромную часть. Нас отвели в казарму, где таких, как мы, было уже человек 200. Передали нас прапору, тот выдал постельные принадлежности и свалил.

В казарме царила казачья вольница: все одного призыва, одни студенты. Куча земляков и знакомых пацанов ещё с карантина. Целыми днями в течении недели мы ничего не делали, прерываясь на завтрак, обед и ужин. Гадали: на кой черт нас тут всех собрали вместе.

В течении недели прибывали ещё солдаты и сержанты. Все нашего призыва и только студенты. Наконец после ужина нас всех построили и приказали собираться, завтра уезжаем. Опять! Куда? Без объяснений.

На следующий день, погрузившись, мы двинулись в путь. Ехали опять же долго. Приехали в какую-то заброшенную воинскую часть. Выгрузились возле трехэтажной казармы. Приказ: обживаемся. Кровати, постельное белье, все дела.

Народу человек 200. Не успели обжиться привезли молодняк. В основном с Молдавии.

Появились офицеры и прапорщики.

Нас всех распределили по подразделениям.

Лейтенанты были тоже все молодые. Только год-два как после училищ.

Хорошие, умные ребята. Адекватные. Разве только что старший лейтенант Салупаев и прапорщик Бугай полностью оправдывали свои фамилии. С остальными можно было ладить.

Наконец нам объявили, что формируется полк ПВО, который будет нести боевое дежурство на новом мобильном комплексе С300.

Для этого большенство из нас поедет в учебку на восток страны для переобучения.

Через месяц нас почти всех погрузили в воинский эшелон и отправили на восток. В общей сложности, включая солдат, офицеров и прапорщиков, человек 300. Ехали неделю. Прибыли в огромную учебную часть.

Разместились в отдельной казарме. Началось обучение. 3 месяца ежедневных занятий. Потом пару недель мы ездили в степь потренироваться вживую на новой технике. В начале июля погрузились в эшелон и назад в родную часть.

Прибыли 14 июля. Побритые и начищенные, как на парад.

Заходим в казарму, а там те, кто не поехал и остался для поддержания порядка в части, ходят, как бродяги: небритые, нечесаные.

Мы им: че за дела пацаны?!

Они нам: нам дембелям все пофиг.

Мы: какие вы дембеля?! Мы же одного с вами призыва.

Они нам: вы что не читали постановление Совета Министров от 11 июля?!

Всех студентов дневного отделения демобилизовать и отправить домой. Постановление было подписано Горбачёвым М. С.

Что творилось в ту ночь в казарме, словами не передать. Мы просто обезумели от радости. А что с нас было взять? Пацаны...

На следующий утро нам официально эту новость объявили на построении. Отцы-командиры пребывали, мягко говоря, в ступоре.

В конце августа я был уже дома, а в сентябре вернулся в институт.

К чему я это все рассказываю?

На данном примере можно попытаться хотя бы примерно представить, сколько было потрачено средств и ресурсов для осуществления формирования нашего нового полка, чтобы потом взять и все это слить. Сколько таких полков и частей по всему СССР прошло через подобное! Поражает масштаб удара по обороноспособности страны. Кому нужен был этот указ, какова была его цель? Неужели просто решили позаботиться о студентах? А как же студенты, которые служили до нас?

Четыре года спустя я оказался в тех краях и заехал навестить свою родную часть. Что я узнал: в итоге полк просуществовал ещё пару-тройку лет. Никакой комплекс С300, конечно же, полк не получил и на боевое дежурство не заступил. Молодые и перспективные офицеры, соответственно, кто спился, кто уволился, кто перевёлся в другие места службы.

Вот такие, вот, дела.

Эпилог.

Осенью 1995 года я стоял у входа в отель Seelbach в городе Louisville, штат Kentucky, USA. У меня там была встреча назначена. Смотрю, из отеля выходит, как живой, сам Михал Сергеич. Один, без охраны. Я подошел, поздоровался. Спрашиваю: вы как тут в наших краях?

Отвечает: моему фонду выделили премию в размере $100 000.00 (Grawemeyer Award). За это я приехал прочитать тут лекцию.

Тут подоспел, задержавшейся, видимо, внутри отеля охранник. Подъехала машина и М. С. отчалил читать лекцию, наверное, о Перестройке и Гласности.

Теперь все.

Если кто помнит, то в "аэрофлоте" в 80-е практиковалось такое понятие как "подсадка", билет-то у тебя есть, но на рейс месяца через два-три, потому что билетов на ближайшее время нет вообще, особенно в сезон.

И вот, когда основная регистрация на рейс уже завершена, снимают капээсэсно-депутатскую бронь, и у регистрационной стойки приходилось работать

Возраст мой уже перевалил за шестьдесят, и я достаточно часто ощущаю себя динозавром, который случайно не вымер до ледникового периода. Вот очередной повод. Смотрю по телику интересный сюжет: какие исторические события произошли в этот день. Ведёт постоянная ведущая рубрики, девушка симпатичная, и довольно грамотная, что радует. Но тут: опа! Одно из памятных событий, — в этот день вышел в свет Манифест коммунистической партии. Девушка бойко рассказывает об историческом значении сего документа, а в завершении пафосно цитирует: "Пролетариату нечего терять, кроме своих целей! "ЦЕЛЕЙ, Карл! (Карл Маркс, разумеется). Нет, я всё понимаю, когда читаешь с телесуфлёра, буквы "Л" и "П" легко перепутать. Но! Моё поколение весь Манифест наизусть, конечно, на знало, но то, что пролетариату нечего терять, кроме своих цепей, приобретут же они весь мир, — это знали даже безнадёжные троешники и ярко раскрашенные неотличницы. А девушка, работающая на телевидении, то есть имеющая профильное образование, это выражение никогда не слышала. Никогда! Даже не знаю: хорошо это или плохо?

Мне 19 лет, я парень. У меня ДЦП, но я хожу и с головой всё в порядке. Со стороны всем кажется, что я просто хромаю, потому что подвернул или ударил ногу. Все благодаря моему отцу: он заставлял меня пахать (гимнастика), и я ему благодарен за это. Но дело в том, что, вылечиться полностью не получается, а он вбил себе (и уже почти мне), что я обязан вылечиться,

Стою на обочине дороги, тут у проезжающего мимо фургона открывается на ходу задняя дверь, вываливается прямо мне под ноги коробка, дверь закрывается, и машина уносится вдаль. Я даже испугаться не успела. Открываю — полная коробка мороженого в вафельных стаканчиках. Это, конечно, не 500 эскимо с вертолета, но везуха, определенно везуха!