|
Где-то 1963 г. Новогодний утренник для детей офицеров полка. Дед Мороз — молодой лейтёха, ещё не женатый. Порядок утренника — классический: к Деду Морозу по очереди подходят дети и он просит их то спеть песенку, то сплясать, то сказать загадку или стишок. Очередь дошла до одного 4-хлетнего мальчика, которого Дед мороз попросил рассказать стишок (ну, помните-же, про всякие ёлочки-зайчиков, в 4-6 строчек). И мальчик с прекрасным выражением, профессионально, выдал огромное "Бородино" великого М. Ю. Лермонтова, от первой до очень долго ожидаемой последней. Мороз еле удерживал себя от хохота, но дал пацану дочитать стихотворение до конца, добавил: надеюсь, у меня когда-нибудь то-же будет такой сын.
Просто у мальчика была заботливая бабушка, которая очень любила заниматься с внуками и один из них, ещё не умея читаь, на слух (бабуля ему много раз читала стихотворения, а "Бородино" было её любимым), выучил полностью "Бородино". А вам, слабо??!! Бабушка, да будет тебе земля пухом! |
| 11 Aug 2021 |   |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Солнечный апрельский день. Ветер шумит в стропах парашюта. Внизу Волга, знакомые еще с саратовского авиаклуба места. Голова гудит, виски стучат, спина вся мокрая, пот заливает глаза…
"Только не в воду, как бы разом и водолазом не стать… ", — думал Юра, управляя стропами аж двух парашютов…
Под ногами остался берег, село, лесочек. Приземлился мягко на свежую пашню. Неподалеку, остолбенев, стоят девочка и бабушка с лопатой. Бабушка вскрикнула: "Шайтан! Киттек! " и побежала. Девочка убежала, а бабушка споткнулась и упала…
— Стой! Я свой, советский!
— Кем син? — поднимаясь, спросила бабушка.
"Эх, мать, снова тать! …" Где-то в глубинах памяти всплывали какие-то отдельные татарские слова, услышанные еще от пацанов в общежитии саратовского техникума, у черноокой красавицы на танцах в Оренбургском училище — "Мин сине яратам …" ("Я тебя люблю…")
— Радио слушали? Мин Юрий Гагарин.
— Татарин?
— Юк. Гагарин. Космонавт, летчик, — показал на парашюты, на буквы "СССР" на шлеме.
— Э-э… Летчик мы?
От лесопосадки с криками бежали мужики в телогрейках: "Стой! Руки вверх!.. "
Юра, вздохнув, расстегнул оранжевый комбинезон и полез в карман за удостоверением…
В середине 90-х Таня неожиданно разбогатела. Как тогда было принято: резко и не совсем законно. Просто умудрилась оказаться в нужном месте в нужное время. Сразу выяснилось, что Таня обладает многочисленными милыми, но очень дорогостоящими привычками. Видимо раньше, когда денег не было, привычки эти скромно дремали, дожидаясь своего звездного
В конце 90-х я работал программистом на заводе в пригороде Торонто.
Я и другой програмист приходили примерно к половине десятого, и он меня периодически стыдил:
"Вот, мы приходим поздно, а народ уже весь собрался в девять,. Некоторые, может, и в пол-девятого приходят! "
Однажды меня приятель попросил подвезти его в аэропорт к 6 утра. Возвращаться домой не было смысла, и я поехал на работу, чтобы подождать, пока кто-нибудь придёт. Оказалось, что в 6.30 все уже были на местах. После этого мы с коллегой раньше десяти не появлялись.
Незадолго до окончания большого проекта, ко мне подошёл хозяин, голландец лет 60-ти, и спросил:
"Ну как, всё будет готово вовремя? "
Я ответил: "Ну, надеюсь, да, хотя есть ещё нерешённые проблемы. "
Он сказал: "Пойдём со мной ", — и провёл меня в цех, где рабочие что-то собирали, сваривали, вытачивали...
Потом приобнял меня за плечи и ласково сказал: "Сынок! Ты видишь, здесь люди вкалывают, в тяжёлых условиях, с респираторами, набивают себе мозоли. Вряд ли они поймут, что после того, как вся эта установка будет собрана и свежепокрашена, она не заработает из-за какой-то кнопочки на экране монитора. Увольнением ты не отделаешься — тебя от[метел]ят! "
Это оказалось хорошей мотивацией, и проект я завершил успешно!
Спасибо Чейтателю, за то что напомнил такую штуку. Я сам никогда не поверил если бы рассказали, но это правда.
Мы поженились почти 10 лет назад. На свадьбах цветы вещь важная и обязательная. И очень дорогая. Сколько мы в них вбухали, просто ужас. Мне как бы это дело по барабану, но невеста моя требовала. Я долго сопротивлялся, мол зачем,