По устному рассказу свидетельницы Иринки:

Название должности Петровича пышное и длинное, напоминает титул про всея Великия, и Малыя, и Белыя Руси в полном варианте. Но вкратце он замдиректора-всем дыркам затычка на грузовом терминале крупной транспортной компании. В старину это гордо называлось Заведующим Хозяйством, потом скатилось до потертого завхоза. Петрович нужен, когда заклинивают ворота, гаснет свет, рушится крыша, застревают фуры, вспыхивает пламя или что угодно еще происходит, препятствующее нормальной работе терминала. Поэтому в начале своей работы Петрович хорошо был заметен в самые драматические моменты - то с резаком наперевес, то таща портативный электрогенератор, то восседая за рулем тягача-эвакуатора, в общем хоть криво и временно, но любая проблема решалась им собственноручно и немедленно. Главная же его работа заключается в том, чтобы никаких проблем не случалось вовсе, путем заказа качественных материалов и комплектующих взамен облажавшихся, выделения достаточных пространств для разворотов и тому подобное. Поэтому сейчас это человек-невидимка, занятый в основном профилактикой и слоняющийся без дела туда-сюда изредка.

Самым спокойным участком его владений до недавнего времени был пятачок, где разгружались экспедиторы. Ломаться там нечему. Парни, исколесившие весь Дальний Восток по бездорожью, на гладком просторе терминала накосячить не в состоянии просто в силу строения своего мозга.

Девам, раздумывающим, выйти бы замуж за кого, рекомендую присмотреться к этим героям российских дорог. В отличие от летчиков, дремлющих на автопилоте основную часть пути, и капитанов, сидящих за штурвалами в окружении многочисленной команды, экспедитор — сам по себе и руководитель экспедиции, и ее полный состав: водитель и штурман, сменщиков ему не надобно. Разгружают фуры обычно тоже сами, если время позволяет. Им размяться с дороги только в радость, на местных грузчиках экономят. Головастые, рукастые, решительные и осторожные парни, выпивающие только в затяжной буран или дома на долгом отдыхе, весьма умеренно, или не пьющие вовсе — других эта работа выкашивает. Пребывают в прекрасной физической форме, но и любимых своих до смерти не затрахивают, дают отдохнуть долгими рейсами.

Соответственно, на разгрузочном участке экспедиторов у Петровича был полный порядок: если случалось несколько фур сразу, ребята сзади подлетали и помогали опорожниться поскорее, торопясь к своим бабам и семьям. В крайних случаях можно было послать на помощь и пару местных грузчиков, но они больше старались не путаться под ногами.

Распространение смартфонов сильно повлияло на психику экспедиторов — теперь они предпочитают терпеливо отсиживаться в своих кабинах, уткнувшись в экраны, и даже на разгрузке собственных фур подолгу застывают столбиком. Стали скапливаться длинные очереди. По всему выходило, что надо им выделить дополнительную площадку, а то и две. Или заводить своих трезвых и аккуратных грузчиков-атлетов, что довольно дорого, если таковые вообще существуют в природе.

Петрович нашел более простое решение. Порывшись в сусеках, он притащил толстый длинный рулон, примерно двухметровый. Потом высокую лестницу. Забравшись под потолок с этим рулоном, он тщательно закрепил его верхний конец и отпустил разворачиваться. Все ахнули. Это оказались фотообои прекрасного типографского качества с изображением голой веселой красавицы в призывной полупорнографической, полуакробатической позе. Она свисала прямо над участком разгрузки экспедиторов. Смартфоны были отложены, экспедиторы поспешили на помощь товарищам. Под сальные шуточки скорость разгрузки на этой площадке возросла вдвое.

Была у моей тещи немецкая овчарка: крупный, даже для своей породы кобель, сидящий днем на цепи, а ночью свободно гуляющий по двору частного дома. Звали его Туман, хотя окрас у него был чёрно-коричневый. В меру злой для чужих людей и довольно добрый для своих. Ел он очень много: за день съедал почти ведро пищевых отходов, которые тёща приносила

Нас в армии учили на занятиях по оружию массового поражения и защите от него, как гасить огонь на себе или на ком-то.

Старшина выдал две старые шинели для занятия.

Ваня Дидяев надел их одну на другую. Подполковник-преподаватель расставил вокруг него самых здоровых ребят. Сказал: "Когда человек горит — может начать панически бегать. Если побежит — свалите его подсечкой и затушите шинелью".

После этого плеснул Ване на спину четверть стакана бензина и поджёг.

Ваня бегать не стал, а лёг на спину и покатался по земле.

Так же обряжали и "поджигали" других участников занятия.

Мы — молодые лоботрясы — были на этом занятии беспечны и веселы. Преподаватель — сосредоточенно серьёзен.

Так нас учили.

Сорок лет прошло.

ГВВСКУ. 271 взвод.

Увидел в интернете фотографию, на которой Адам Сэндлер идёт в пальто по улице и ест из банки консервированные огурчики.

И сразу скинул это фото подруге. Потому что она помнит.

Мы как-то зашли выпить по бокальчику сидра, потому что просто давно не виделись.

Потом мы вспомнили, что в соседнем баре бывают классные фирменные настойки.

Место действия: поляна на некоем aэродроме с дропзоной. Там живет такой пес — овчар немецкий. Очень положительный деятель, исключительно приятный в общении.

Так вот. Привезли туда коккера американского, мелкого довольно. Был он важен немало, очень высокомерно обозревал окрестности и вообще.

Картина маслом. Стоит коккер, брезгливо смотрит на людей, сзади на цыпочках подкрадывается овчар, аккуратно кусает/трокает за круп (задницу). Коккер подскакивает и с лаем бросается на обидчика, тот кубарем катится прочь, поджав хвост и всячески изображая смятение. Метров через семь коккер успокаивается и гордый возвращается, овчар крадется следом и повторяет процедуру...

Прошло минут десять-пятнадцать. Результат: коккер в мыле, подскакивает от любого шороха, лает, на всех бросается, по окрестностям бегает овчар, виляя хвостом, с офигительно довольной рожей.