В канадских городах хроническая проблема с медведями-барибалами, которые пересекают городские черты в надежде поживиться отходами жителей. Обычно барибалы довольно пугливы и не представляют опасности для людей (исключение, пожалуй, лишь медведица, почувствовавшая угрозу своим медвежатам), но медведь, привыкший питаться отходами, теряет страх перед людьми, развивает территориальную агрессию в местах проживания людей, и может напасть на человека. Релокация таких медведей обратно в природную среду редко приводит к успеху, так как они возвращаются к привычным местам легкого доступа к пище, и в конце-концов их приходится убить. Существует даже поговорка "покормленный медведь — мертвый медведь", как предостережение "сердобольным" жителям не кормить диких зверей.

Основным средством привлечения медведей к людям являются мусорные баки, которые медведи охотно грабят в поисках остатков пищи. Мусорные урны в лесных парках и полянах — мест посещения туристов — являются наиболее привлекательными, и "переходным звеном" потерей барибалов страха перед людьми и их миграцией из лесов в города и поселки.

На вопрос одного жителя правительству, почему нельзя создать урны, которые не смог бы открыть медведь, представитель службы парков печально ответил, "потому что существует довольно большое пересечение между наиболее умными из медведей, и наиболее глупыми из туристов. "

Об экологии

— Наш завод был в поселке. Круглосуточное производство, свое котельное хозяйство. Котловики периодически продували свое котельное хозяйство высоким давлением. Подробностей не знаю, я по электрической части был. Из трубы завода вырывалось огромное, черное облако сажи и пыли.

И без продувки завод коптил. А во время продувки и вовсе половина неба закрывалось черной тучей.

Жители поселка возмущались, писали жалобы в райком партии, в Москву. Но ничего нельзя было сделать: таковы технологические требования оборудования. Можно было сделать только одно — закрыть завод. Но это, понятно, было никак невозможно.

Райком партии потребовал от директора завода принять меры: как хотите, но жители должны прекратить жаловаться.

Директор нашел гениальный выход. Продувку стали проводить не днем, а после двух часов ночи. Когда темно и поселок спит. К рассвету ветра продували небо и черное облако рассеивалось. Поселок утром просыпался и небо было обычным.

Жалобы прекратились, поселок успокоился. Директора похвалили за принятые меры. Ведь важен результат, а не всякие там технические подробности.

Экология была спасена.

Едем как-то в машине, слушаем местное радио, как раз вот такую передачу, пока подбирают музыку, ди-джей преувеличенно радостно говорит с дозвонившимся. И вот приблизительно такой диалог: ,

— Здравствуйте! Вы позвонили в ХХХХХХ! Как вас зовут?

— Коля, — без выражения, я бы даже сказала угрюмо, произносит абонент.

— Коля! Мы рады вас слышать! Для кого вы хотите передать песню?

— Для своих друзей.

— А как зовут ваших друзей? -, продолжает заливаться ведущая.

— Саша, Сережа и Дима.

— Для Саши, Сережи и Димы, друг Коля хочет заказывает песню!

Коля ее перебивает:

— Они едут в Тюмень, на белых Жигулях 6 модели, гос. номер ХХХХХ.

— САША, СЕРЕЖА, ДИМА!!! Что едут в Тюмень, — и ди-джей радостно повторяет марку и номер машины, ваш друг Коля просит исполнить для вас песню! , А какую песню поставить вашим друзьям?

— Голубая луна, — пробухтел Коля.

Слышно, как кто-то поперхнулся, потом откашлялся и нашел в себе силы сказать.

— Думаю, Коля, ваши друзья поблагодарят вас за такую нежную заботу о них.

Несколько лет назад отец попал в аварию, пару недель в коме пролежал, но потом, хвала врачам, очнулся. Очнуться-то очнулся, но будто другим человеком стал – злоба так и сочилась из него, на любую, даже саму невинную фразу, начинал орать, да так, что аж жилки на лбу пульсировали. Старушка-соседка увидев его в таком состоянии сказали, что пока он был "там" его тело заняла чужая душа и дала номер какой-то знахарки. От отчаянья позвонили и назначили встречу. Всю ту ночь, которую она провела в комнате с папой, оттуда доносились такие крики, что мама закрыла уши руками и плакала, плакала, сидя на уголке дивана, легонько раскачиваясь, как болванчик. А потом, когда всё затихло, из комнаты вышел… папа, который изумленно спрашивал, как он попал домой и почему он целый, последнее что помнил – это как в его машину другая машина влетела.