В один из каких-то военных праздников, ехали у водителя Михаила моряки. Ну так-то конечно фиг знает, моряки они или нет, вроде бы в тельняшках, у кого-то даже бескозырка в руках. Вспоминали боевые подвиги, как учились, женились, кто куда ездил и всё такое. Ребят было трое, ехали от магазина до станции платной рыбалки- естественно со всем прилагающимся. А прилагалось к трём весёлым морякам ящик водки и пакетов пять закуски. Ну и по приезду выяснилось, что тот кто должен был оплачивать такси, видимо, не рассчитал средства и у него не хватает. Решено было в залог оставить водку, пока они что-то там соображали. Если закуску оставить- они ж выпьют и забудут про оплату, а без алкоголя тоскливо и придется искать деньги. Так как таксист не мог особенно долго ждать, он взял следующий заказ и с этой водкой поехал на него. Через 20 минут моряки перевели ему деньги- это один из немногочисленных случаев когда граждане забирали свой залог назад. Водка — не подруга и не собака, её у таксиста не оставишь)
|
Новые истории от читателей | ![]() ![]() ![]() ![]() ![]() |
- вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Дамы и Господа, которым "иногда" нравятся мои мысли.
Я либо сошёл с ума.
Либо не понимаю.
Вчера зашёл сосед. И в процессе разговора зашла речь и о Тутьке. Я ессно о ней — лучшее. Сосед про свои истории про кошек...
И тут сосед говорит:
— У меня кошка умерла старой. В 12 лет.
Я оторопел.
—
В 2005 году из берлинского зоопарка в роттердамский перевели молодого самца-гориллу по имени Бокито.
Через пару лет в зоопарк повадилась ходить дама под 60. Она приходила через день, подолгу стояла вплотную к стеклу, отделявшему посетителей от горилл, и улыбалась Бокито, глядя ему в глаза. Служители пытались объяснить дуре, что улыбаться — сколько угодно, у горилл это сигнал подчинения, а вот в глаза самцу глядеть — это нарываться. Но нет. В воспаленном мозгу ошалевшей от одиночества голландки они с гориллом любили друг друга.
В итоге в один прекрасный день Бокито преодолел заполненный водой ров (как — не ясно до сих пор. Плавать гориллы не умеют, а для прыжка там чересчур широко), набросился на даму, избил, искусал (насчитали под сотню укусов) и поломал пару костей. Но... не убил. А бьёт — значит любит, правда?
Тушку дамы подлечили успешно, а голова у ней и сама прочистилась. По крайней мере в зоопарк она ходить перестала. А Бокито правил своим гаремом без дальнейших происшествий ещё 15 лет до самой смерти.
Встреча выпускников. 30 лет после выпуска. МГУ.
— О, Маша, привет, хорошо выглядишь, как дела?
— А, Петрович, гад ты, обманщик.
—!??
— Помнишь, мы гуляли с тобой по Кутузовскому проспекту и ты показывал мне где там кто живет из правительства?
— Ну??
— А помнишь, как я сказала, что тоже хочу жить на Кутузовском проспекте и гулять в его скверах с собачкой??
— Ну??
— А ты сказал, что наколдуешь и все у меня получится. Наколдовал?
— Не знаю, но я старался.
— Старался он! Мечты типа сбываются. Сбылись. Живу я на Кутузовском проспекте. И с собачкой гуляю. По помойкам.
— Ну?
— Что ну?? В Свердловске я живу!! Гад ты, обманул девушку.
— Но ты же не сказала, в каком именно городе ты бы хотела жить. Скажи спасибо, что не в Зажопинске, а в столице Урала!
— Да знаю я. Сама туда напросилась. Именно из-за адреса тобою "наколдованному". Пойдем Танцевать!
В начале двухтысячных я делил ежедневное рабочее пространство с хорошей девушкой Аней. Руководство вместе с большинством сотрудников сидели на другом этаже и забредали к нам нечасто, создавая очень комфортную рабочую обстановку. Как результат, в кратких промежутках времени между разговорами за жизнь и игрой в первого "Принца" на скорость — одновременно запускаем, и кто первый пройдёт до конца — мы забабахали недурную систему, получившую хорошие отзывы на выставках и заработавшую конторе немало денег. И нарушал эту идиллию только неприятный мужской голос, раз в неделю или две звонивший по телефону и настойчиво требовавший какую-то Нину Михайловну. Мужик был постоянно под градусом, про то, что он попал не туда, до него доходило с трудом, к тому же у него была мерзкая привычка снова перезванивать, снова попадать к нам и снова её требовать. Так продолжалось до тех пор, пока однажды милейшая и добрейшая девочка Аня не вышла из себя и в ответ на очередную просьбу позвать Нину Михайловну не рявкнула в трубку:
— Её нет! Она с мужиками в баню ушла!
С тех пор прошло больше двадцати лет, и меня с каждым годом всё больше беспокоит тот факт, что после этой фразы звонки прекратились.
Нина Михайловна! Если ты читаешь эти строки — я очень надеюсь, что ты осталась жива и здорова. Прости нас, пожалуйста. Мы не хотели, чтобы так получилось, честно-честно. Просто тот мужик ну очень достал.