своему маленькому уюту. Ольга очень тихая и интеллигентная, а вообще, с моей точки зрения, даже мямля, но как есть, так и есть.

Неприятности начались через месяц после новоселья. В вазонах с цветами регулярно появлялся пепел и бычки от сигарет. Ольга поставила пепельницу. Пепельница исчезла, как исчезли и две гравюры возле лифта. Вазоны кто-то разбил и комки земли с цветами валялись на полу.

Ольга вычислила своего соседа, испекла яблочный пирог и позвонила к нему в дверь. Сосед дверь открыл, забрал яблочный пирог и сказал, что воспитывать его не надо, потому что за свои деньги, он будет курить там, где ему хочется, а цветы его раздражают. Ольга попыталась поговорить с консьержкой. Та, по совместительству, оказалась мамой хамовитого соседа и грудью встала на защиту сына. Разговоры с другими соседями ни к чему не привели. Одним было наплевать, вторые дружили с консьержкой, третьих постоянно не было дома.

Через два месяца вообще начались чудеса. Ольге звонили в двери, выключали свет в квартире, вскрывали её щитки и перекусывали провода.

Ольга тихонько плакала и молча терпела, пока к ней не подошла консьержка и очень любезно предложила купить у Ольги квартиру, ведь ей здесь всё равно не комфортно, а сынок-сосед собрался жениться…

Естественно, за квартиру была предложена очень низкая цена…

Всё это Ольга рассказывала у меня на кухне с отрешённым взглядом, периодически всхлипывая. Работающий телевизор, как специально, в противовес происходящему, взрывался смехом — была передача памяти Аркадия Райкина. Ольга плакала — телевизор аплодировал… Ольга смотрела в одну точку — телевизор хохотал… Райкин показывал миниатюру "… Воооот с таким ножичком...".... — Ольга очнулась и мы обе поняли, что будем делать.

Ольга выставила квартиру на продажу. Консьержке объяснила, что может найдётся покупатель, который купит за нормальную цену, а не за те копейки, которые предлагали консьержка и её сын. Две недели приходили потенциальные покупатели. Но некоторые из них даже не поднимались на этаж! Консьержка, встречая их внизу, рассказывала, что дом плохой, звукоизоляции никакой, трубы, хоть и новые, но постоянно текут, с электричеством перебои, а соседи, так вообще одни алкоголики и наркоманы… Оставался последний потенциальный покупатель…

В воскресенье, в девять утра, когда все жильцы были дома, дверь консьержки резко распахнулась и в маленькую комнатку ввалилась очень крупная колоритная цыганка с золотыми зубами, курящая что-то очень вонючее, без фильтра и сбрасывающая пепел на пол, на стол и на всё, что было на траектории её постоянно движущейся руки. Рядом стояла беременная цыганка помоложе и двое детей. Очень громко переговариваясь, они стали требовать, чтобы консьержка… "Пакажи, дарагая, где наша квартира, быстро, быстро, гей! Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ? Джидэ яваса. Ямэ на мэраяса И куч, ромалэ… Я Мария, она Любаша, хочешь пагадаю, гей, гей, гей, правду скажу! "

Их было четверо, но шум стоял такой, как будто пришёл весь табор. Грязная одежда, грязные руки, чумазые дети. Разворачиваясь, один шустрый мальчонка опрокинул чашку с чаем на пол, туда же посыпались бумаги и журналы, второй — наступил на осколки, упал и потянул за собой матрац и простынь с кушетки. Высморкавшись в простынь, малыш начал плакать… Не обращая никакого внимания на детей, схватив очумевшую консьержку под руки, женщины поволокли её к лифту.

На этаже их ждала Ольга. Забрав одного ребёнка в квартиру, второго поручили консьержке — "Эй, сматри мамаша, следи, мы пять минут Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ! "

За пять минут цыганское дитё успело позвонить во все квартиры, попроситься пописать, покакать, покушать, вытащило туалетную бумагу из квартиры консьержкиного сына, порвало её на мелкие кусочки и разбросало по этажу, укусило консьержку за руку и стало выть, как сирена… Не обращая на это никакого внимания, из квартиры Ольги вышли цыганки и продолжили разговор — "Ай спасибо дарагая, сто лет жить будешь! Жених хароший будет, хочешь в таборе подберём? Цена харошая! Квартира харошая! Мы тут жить будем, Любка, как родит, жить будет. Отца из табора заберём. Детям тут нравится. Давай Любка, подпевай — Ай… Да най, да най, да най, ай… да най, да най. Живы будем. Мы не умрем, И хорошо, ромалэ, да заживем!....".

И закружилось по этажу цыганское многолосие, цветные юбки, платки, браслеты, дети, кони, люди…

Вечером Ольге опять долго звонили в дверь. Она решила не открывать, но после пяти минут непрерывного звона…

На пороге стояло очень много людей — консьержка, её сын, соседи и сверху и снизу. Консьержка держала в руках торт и бутылку шампанского, за спиной сына виднелась пальма в красивом вазоне…

Театр "Ромен" встретил нас пустым уютным холлом. Сегодня спектаклей не было. Директор театра Мария, очень красивая и харизматичная, но уже без золотых зубов, светилась от радости. Её внук Данко что-то рисовал в альбоме.

Предложив нам кофе, она сразу заявила — "Я с Вас денег не возьму. Вашего задатка достаточно. Для нас, актёров, что важно?.. Сценарий и осёл выучит. А вот импровизация… Её сейчас нет… А как хочется! И внучок у меня — талантище какое! Шесть лет всего, а как сыграл, как сыграл! Ай маладец!

Решено — беру его в труппу… Ах какое я получила удовольствие! Мммм. Импровизация! Это прекрасно!

А вам, девочки, две контрамарки на наш спектакль, хотя… самый лучший Вы уже видели.

Кай ёнэ, кай ёнэ, Мирэ лава нэ…

Наталья Яремчук

"вычислительными технологиями", а на деле представляющая собой простой "компьютерный ликбез". На первом кусе эту дисциплину у нас вел препод — средних лет мужик, пусть и не профессиональный педагог, зато грамотный специалист (пожалуй, даже слишком грамотный для такой должности). Ну, и как водится, с такими знаниями он в скором времени перешел в некую коммерческую контору, где хорошо платили, компьютерных дел мастером. А нам вместо него прислали молоденькую преподавательницу — похоже, саму вчерашнюю студентку, зато отучившуюся "по профилю" на факультете информационных технологий.

Так вот, приходим мы как-то раз на очередное практическое занятие в компьютерный класс. А ситуация, надо сказать, весьма далека от идеала — на весь университет всего два компьютерных класса по 20 машин в каждом. Группы большие, поэтому мы всегда рассаживались за компьютерами попарно. Понятное дело, у каждой пары есть свой "любимый" компьютер, к которому они привыкли и где хранят все свои наработки. Мы с моим товарищем привычно направляемся к "нашему" компьютеру, когда нас останавливает громкий возглас преподавательницы: "За этот компьютер не садиться! Он сломался! Ищите другие места! "Мы, понятное дело, слегка опешив, вынужденно подсаживаемся к двум другим нашим товарищам (вчетвером за одним компьютером!). А поскольку продолжается перерыв между парами, наша преподавательница куда-то исчезает по своим делам. Мой товарищ (на тот момент весьма продвинутый пользователь), заинтересованно говорит мне: "Слушай, пока препода нет, пойдем глянем, что там сломалось! "Сказано — сделано. Подходим к компьютеру, включаем. Включается, начинает загружаться и тут оп-па — на черном экране (ну, вроде как в DOS"е) мешанина из непонятных символов и... собственно все. Дальше ничего не происходит. Товарищ наклоняется, внимательно осматривает "морду" системника и, ухмыльнувшись, достает из дисковода забытую кем-то дискету. Поскольку на той дискете информации для загрузки отродясь не было, а в BIOS"е компьютера стоял приоритет на загрузку с флоппи-диска, это и приводило к таким своеобразным результатам... Но это еще не все! Перезагрузили мы, значит, этот компьютер нормальным образом, на экране уже виндовый рабочий стол, ярлычки и все такое... В этот момент возвращается наша преподавательница, и, увидев нас, сидящих за якобы "сломанным" компом, гневно выкрикивает (а на то, что происходит на мониторе, не обращает внимания): "Вы почему здесь сидите?! Я же сказала, что этот компьютер сломан! Мы ждем мастера для починки!". На что мой товарищ с невинным видом отвечает: "Да-а-а? А мы его уже починили...". Тут она, наконец, переводит взгляд на экран и уже удивленно-добрым голосом спрашивает: "А как? "Товарищ, с гордостью демонстрируя злополучную дискету, без всякой задней мысли произносит фразу: "Да в нем какая-то зараза забыла дискету!". "Ой, это я... " - только смогла смущенно проблеять наша "специалист по информационным технологиям".

машин нет, так что, пришлось ехать на своей. И где-то на юге Москвы попадаю в теплые лапы сотрудника ГАИ за какое-то мелкое нарушение. Ну, слово за слово, (опаздываю, случайность, машина-то, видите, советская, не новая и т. д.) договорились на 300 руб. Лезу в кошель, а там – 2 бумажки по 1000 руб и 100 баксов.

Опаньки! У гаишника ведь, как у попа, сдачи не бывает…

А "штуку" жалко. Менять бежать – времени нет. Решил пойти на риск:

— Ладно, — говорю гаишнику, — дам я Вам тысячу. Обратно поеду минут через 40-45. К тому времени сдачу наберете?

— Да не вопрос, давай езжай, потом разберемся…

Еду и чувствую себя полным лохом…..

НО!!!

Примерно через час возвращаюсь обратно. Дай, думаю, заеду к тому инспектору, вдруг у человека совесть есть? Подъезжаю…..

Картина маслом: Стоит гаишник и со вкусом дрючит джип, размером со средний танк, рядом мнутся и что-то невразумительно блеют два "гостя с солнечного юга". Я подтормаживаю. Кавказцы с удивлением на меня уставились, гаишник же меня не замечает. Стою, минуту, другую, третью…. Потом слегка нажимаю на клаксон. Негромко так, вежливо. Гаишник поворачивается, улыбается, кивает, подбегает ко мне, доставая на бегу откуда-то 700 руб, протягивает мне, и, видимо, для большего прикола, со словами "можете ехать" отдает честь. Я включаю передачу, оглядываюсь на этих двух у джипа, отмечаю для себя, что таких УДИВЛЕННЫХ харь я никогда не видел —————

. . и тут до меня доходит весь комизм ситуации…..