О событиях тех дней в своей книге "Ракеты и люди" рассказал заместитель Сергея Павловича Королёва по системам управления Борис Евсеевич Черток.
"... Для первых пусков по Венере готовились два аппарата под индексом
1ВА.
Целью пусков было приобретение опыта попадания в Венеру, проведение исследований на трассе Земля – Венера и на участке сближения с загадочной соседкой Земли...
На 1ВА был установлен вымпел в виде маленького глобуса с нанесенными очертаниями земных материков. Внутри этого шарика находилась медаль с изображением схемы полета Земля – Венера. На другой стороне медали был герб Советского Союза. Вымпел был помещен в сферическую оболочку с тепловой защитой для сохранения при входе в атмосферу Венеры со второй космической скоростью. Кто из венерианцев обнаружит этот вымпел, нас не очень волновало. Важно было опубликовать его описание и доказать, что Советский Союз первым коснулся Венеры.
... В непрерывной суматохе я, не вдаваясь в форму документа, подписал акт о снаряжении спускаемого на Венеру аппарата с вымпелом Советского Союза и на ходу в МИКе попросил Королева его утвердить.
Он отнесся к этому документу гораздо серьезнее и меня отчитал:
– Напечатано небрежно. Перепечатай начисто на хорошей бумаге. Это документ государственной важности. Мы вместе подпишем, а утверждать должен председатель Государственной комиссии.
... Нет, не суждено было и на этом третьем пуске проверить хотя бы четвертую ступень (до этих событий были были два также неудачных пуска к марсу). Три ступени предположительно отработали нормально! Наконец-то вышли на "пунктир", то есть на орбиту ИСЗ. Дальше пошли сообщения путаные, но уже было ясно, что четвертая ступень в нужное время к Венере не уйдет.
... На орбите ИСЗ оказался тяжелый неуправляемый спутник массой около шести тонн, не считая массы третьей ступени. На Госкомиссии разгорелся спор, какое дать по этому поводу официальное коммюнике. Даже в те годы обнаружить в околоземном космосе такой спутник было нетрудно. Королев высказался в том духе, что вообще ничего не публиковать. Пусть американцы помучаются, пытаясь разгадать назначение спутника. Келдыш категорически возразил. Глушко предложилкомпромиссную формулировку: "С целью отработки запуска более мощного космического корабля запущен спутник, который за первый виток выполнил свое назначение, передав на Землю все необходимые телеметрические данные".
Предложение Глушко, к неудовольствию Королева, было принято, и появилось сообщение ТАСС:
На орбите – советский тяжелый спутник Земли. Его вес 6483 килограмма… Поставленные при запуске спутника научно-технические задачи выполнены.
Новый тяжелый спутник, оказавшись на низкой орбите, по прогнозу должен был быстро "зарыться" в атмосферу Земли. Баллистики для такой низкой орбиты точного ответа о районе приземления дать не могли, но сочли наиболее вероятным, что, сделав два-три витка, тяжелый спутник сгорит над океаном.
Келдыш все же поинтересовался, есть ли какая либо информация об орбите нашего нового "тяжелого спутника"? Подполковник Левин доложил, что измерительный комплекс к очередной работе готов, но наблюдения за спутником могли проводить только средства ПВО. Однако они, получив прогноз баллистиков, ничего не обнаружили.
Прошла уже неделя, – сказал Келдыш, – никто нам протестов не присылал, стало быть, все скрылось в океане.
Всех развеселило сообщение присутствовавшего на заседании Госкомиссии генерала Каманина. Ему передали из штаба ВВС, что после сообщения ТАСС о нашем тяжелом спутнике итальянские и французские радиолюбители якобы слышали и принимали на наших космических частотах человеческие призывы о помощи и стоны. На основании этих сообщений некоторые газеты предположили, что "тяжелый спутник" был пилотируемым и космонавт погибал на орбите в страшных муках.
... Начальник полигона Александр Захаров доложил:
– Все службы полигона к работе готовы.
Следующую Госкомиссию назначили на 22 часа 11 февраля. О "тяжелом" спутнике на время забыли. Он напомнил о себе спустя полтора года!
Летом 1963 года Королев попросил меня зайти, предупредив по телефону: "Без всяких бумажек и графиков".
Когда я вошел в маленькую комнату его кабинета, он хитро улыбнулся, что было показателем хорошего настроения, и начал разворачивать сверток мятой оберточной бумаги. Из небольшой кучи бесформенных железок он извлек слегка деформированную закопченную медаль и протянул мне:
– Я получил подарок от Академии наук и решил, что по праву он принадлежит тебе.
В первый момент изучения подарка у меня, видимо, был очень глупый вид. Это была медаль вымпела первого венерианского аппарата 1ВА. Несмотря на помятость и копоть, четко различалась надпись: *1961* Союз СоветскихСоциалистических Республик *. В центре медали сияло Солнце, вокруг которого были изображены орбиты Земли и Венеры.
Из дальнейших пояснений Королева я узнал, что медаль вместе с остатками конструкции вымпела, в которую она была упакована, была передана лично Келдышу из КГБ. В КГБ остатки вымпела попали не из космоса, а из Сибири.
Во время купания в реке – притоке Бирюсы – местный мальчишка повредил ногу о какую-то железку. Достав ее из воды, он не бросил ее дальше на глубину, а притащил домой и показал отцу. Отец мальчишки, желая узнать содержимое помятого металлического шара, вскрыл его и там обнаружил эту медаль. Это произошло в сибирской деревне, название Королеву не сообщили. Находку отец мальчика отнес в милицию. Местная милиция доставила остатки вымпела в районное отделение КГБ, которое в свою очередь переправило находку в Москву. В Москвесоответствующее управление КГБ не нашло в этих предметах никакой угрозы государственной безопасности и, предупредив Келдыша как президента Академии наук, нарочным доставило ему уникальную находку.
Таким образом, я был награжден медалью, отправку которой на Венеру удостоверял акт, подписанный Королевым и мною в январе 1961 года. После пуска мы все были уверены, что "тяжелый спутник" вместе с вымпелом утонул в океане. Теперь оказалось, что он сгорел над Сибирью. Вымпел был рассчитан на сохранность в атмосфере Венеры и поэтому дошел до поверхности Земли.
По прогнозам баллистиков, вероятность приводнения спутника в мировом океане составляла более 90%. Только 10% приходились на сушу, из них 3% – на территорию СССР. Выпали именно эти 3%. Но если, пользуясь теорией случайных процессов, подсчитать, какова вероятность найти вымпел на территории СССР, вряд ли этавеличина будет сильно отличаться от нуля.
Но свершилось! Произошло событие, вероятность которого близка к нулю!
К великому сожалению, тогда в повседневной суматохе я не позаботился о том, чтобы узнать имена мальчика и его отца и географическое место находки. Они заслужили того, чтобы в истории космонавтики упоминались их имена под заголовком "очевидное и невероятное".
