"молитва".

Ученые использовали так называемое рандомизированное двойное слепое исследование с контрольной группой: учитывая отсутствие специфических лекарств от вирусной инфекции, медики могли предложить ковидным больным лишь симптоматическое лечение, потому и основной целью эксперимента было проверить, повлияют ли молитвы о скорейшем выздоровлении пациентов на процент летальных исходов среди них (то есть на их выживаемость).

Две сотни взрослых пациентов больницы с подтвержденным коронавирусным диагнозом случайным образом разделили на две группы (предварительно исключив тех, кому по тои? или иной причине помочь было уже нельзя). В какую из групп попадали больные не знали ни сами инфицированные, ни лечащие их врачи. Обе группы пациентов получали медицинскую помощь "в соответствии с принятым протоколом лечения коронавирусных пациентов".

Единственное отличие заключалось в том, что по просьбе медиков о выздоровлении каждого из пациентов экспериментальной группы на протяжении всего лечения регулярно, трижды в день (в общей сложности по четыре часа ежедневно) молились лидеры местной христианской общины. Делать это разрешалось в свободной форме, однако просить нужно было о сохранении жизни пациента, а также об отказе от искусственной вентиляции легких и сокращении пребывания больного в реанимации (и в больнице в целом).

Результаты испытании? в обеих группах показали, что число погибших от ковида в обоих случаях оказалось одним и тем же (по восемь человек). Тогда исследователи начали сравнивать другие показатели: необходимость и продолжительность подключения больного к аппарату ИВЛ, перевод в палату интенсивной терапии и длительность нахождения в реанимации, а также общую протяженность госпитализации.

По каждому из этих параметров расхождение оказалось минимальным. Ученые заключили: молитвы о выздоровлении ковидных больных — пусть и в рамках относительно небольшой выборки — "не оказали какого-либо существенного влияния" ни на общий результат лечения пациентов, ни на его скорость.

берег не хотелось – мы плыли по удивительному в этих степях озеру, на берегах которого просторно расположились особняки, сауны на мостках, а прямо у воды горели костры, возле которых сидели разнообразные компании – отец с сыном, парень с девушкой, рыбаки с удочками. Мы старались не шуметь и плыли тихо, но все компании вдоль воды тепло приветствовали хозяина лодки в вступали с ним в веселый неторопливый разговор.

Как потом оказалось, он просто дал нам основательно промёрзнуть, чтобы мы в полной мере оценили дальнейшее. Потом была хорошая русская водка с правильной закуской и сауна хозяина, тоже нависшая на мостках над самой водой. В этом огнедышащем пекле я разогрелся настолько, что голый сигал в ночное озеро с неописуемым наслаждением, быстро там замерзал и кидался греться обратно в сауну с наслаждением ещё большим. Сауна была очень горячая, вода очень холодная, поэтому весь этот цикл занимал меньше минуты. Через полчаса я поймал себя на том, что просто стою на мостках над водой абсолютно счастливый и голый, вокруг горят звёзды, кожа моя похожа на туго натянутый горячий барабан, и мне нисколько не холодно теперь на свежем воздухе без всякого свитера.

За дальнейшим разговором выяснилась история этого места. Хозяин лодки, сауны и дома при них стоимостью в пару миллионов долларов минимум, а некогда хозяин и всего этого озера, в семидесятых годах был веснушчатым двухметровым белобрысым пареньком-деревенщиной из Финляндии, приехавшим в США получить бизнес-образование. Обратно в Финляндию он увёз не только красивый диплом, но и красавицу-жену родом из штата Айова. Юная американка мужественно прожила в Финляндии с мужем пару лет, но её наконец достали постоянные отлучки мужа на охоту и рыбалку. Они вернулись к ней на родину, и он принялся там торговать деревом для отделки помещений – как чистопородный финн, в этом он понимал толк и вызывал доверие. Торговать он пытался для богатых людей, которые могли себе позволить действительно качественные решения, а для этого их надо было продемонстрировать хотя бы у себя дома. Денег на дом в фешенебельном районе у него не было, а в бедный район местную бизнес-элиту затащить было невозможно.

Финн поступил в национальном духе – купил обширный участок земли на отшибе, на никому не нужном высохшем болоте, запрудил ручей, сделал озеро, пустил туда разнообразную рыбу и построил у берега свой хутор с сауной. После нескольких визитов в эту сауну на берегах озера стали строить дома местные бизнесмены. Первый участок он отдал другу бесплатно, последний продал за несколько месяцев до нашей встречи за миллион долларов – вокруг озера места больше почти не оставалось, там живет теперь почти вся бизнес-элита этого графства.

Из этой истории выросло и его хобби – первый переселившийся друг купил его сауну за две тысячи долларов и просто перетащил её к своему дому на катере вместе с мостками. Пришлось вечерами выстругивать новую. И так примерно сто пятьдесят раз, по мере раскупки участков вокруг озера.

Последнюю он продал за пятнадцать тысяч. Я так прикидываю, что он натюкал топориком примерно на миллион долларов в качестве хобби в свободное время. Но для него это мизер — мужик теперь стоит около пятидесяти миллионов, и то так мало только потому, что погорел на каких-то акциях. Против рыбалки его жена уже не возражает. Он хотел возобновить на своих болотах ещё и охоту, но для правильной экосистемы нужны комары, против которых его соседи категорически возражают. Недавно к нему приезжал бывший владелец этих мест, продавший когда-то за бесценок высохшее болото – побывав в парилке и попрыгав в озеро, тоже захотел построить там дом и купить сауну…

реальную историю, почему такое возможно.

Был, а может есть один завод. И решил его начальство внедрить систему управления производством, короче СУП. Сказано — сделано. Купили оборудование, программы, рабочую силу для эксплуатации, наняли консультантов-внедренцев и... , вы думаете, тут будет расказаз в духе aн@льного о распиле и etc, ан, нет! Заработало! Прошел период шеф-сопровождения и консультанты передали систему заводскому персоналу. Прошло где-то полгода, а глава представительства компании-поставщика решил поинтересоваться, как дела-то идут. Подтекст понятен, а может еще чего продать получится. Ответ заводчан немного ошарашил — а дрянь ваша система. Данные обновляются раз в неделю! Это ЧП. Небольшой десант консультантов высадился на заводе и стал дотошно выяснять, а где такая задержка возникает-то. И выяснил. А дело было так.

Жила много лет назад девочка, ну, пусть будет, Клава. Родилась перед войной, отец погиб, мать в силу мужского труда, а что, равенство ведь, за которое клара цеткин в печенье себе отказывала, а землячка шампанского недопивала, так вот, осчастливленная социализмом мать Клавы рано умерла, и воспитывала Клаву бабушка. Поэтому и пришлось Клаве идти не в институт, а в ФЗО, а после ФЗО — на завод. Да-да, тот самый. В общем, когда Клаве, точнее уже бабе Клаве, пришло время идти на пенсию, возник на горизонте затейник гайдар со своими реформами. Пенсию бабе Клаве начислили, но такую, что на коммунальные услуги почти хватало, а вот покушать уже ни-ни. И пришлось бабе Клаве пойти опять на завод кладовщиком. Платили ей не так, чтобы много. Но и лет ей было немало, никуда, короче, не денется. После внедрения СУП бабе Клаве поставили компьютер и сторого-настрого приказали вносить цифирки в нужные поля. Думаете, добавив обязанности, добавили денег! Наивные. По мнению работодателей и так много этой старухе платили. В отличие от большинства людей советской формации баба Клава была чаловеком ответственным, компьютер на требуемом уровне освоила и вносила требуемые данные... раз в неделю в пятницу, перенося данные из своей тетрадки в клетовку в СУП. В этот день данные и становились доступными всем службам. Автор этих строк спросил недоумков, эксплуатировавших и заказывавших систему:

У вас нашлось миллион евро на программное обеспечение, почти полмиллиона евро на оборудование и почти три миллина рублей фонда ежемесячной заработной платы для администраторов программного обеспечения разных типов, но почему при этом у вас не нашлось двадцати тысяч рублей бабе Клаве для того, чтобы ее новые обязанности подкреплялись деньгами? Ведь без бабы Клавы все это программно-аппаратное великолепие — просто электронный мусор? Ответа, как вы, уважаемые читатели, догадываетесь, я не получил.

Теперь понятно, почему фронт-энд базы даннх паспортов не обновляется неделями. "Бабе Клаве" добавили обязанностей, а деньги решили не добавлять, а без нее не работает.