Утесов любил рассказывать, что такое настоящее мастерство конферансье. По случаю какого-то праздника — концерт в одесском порту. Публика та еще — грузчики и биндюжники. Артисты вертятся на пупе, смешат изо всех сил. В зале гвалт и гогот, принимают, в общем, хорошо, но уж очень бурно: реплики и все такое... Конферансье, старый волк одесской эстрады, подбегает к пианисту:

"Маэстро, ваш выход следующий, идите уже, что вы стоите, как памятник Дюку Ришелье!" Пианист, весь бледный и в поту, со стоном мотает головой: "Не пойду, не пойду, смотрите, какой зал, они же меня слушать не будут, будут топать и свистеть, какой ужас, боже мой!"

"Так, — сказал конферансье, — чтоб вы знали: слушают все. Главное — как подать номер! Стойте в кулисе и смотрите!" Твердым шагом выходит на сцену и, перекрывая шум зала, возглашает:

"Загадка! На заборе написано слово из трех букв, начинается на букву „Хэ“ — что?" Зал в восторге ревет в ответ хорошо знакомое слово.

"Нет! — кричит конферансье. — Нет, чтоб вы пропали! Это слово „ХАМ“! Так вот, Бетховен, босяки: „Лунная соната“, и чтоб тихо мне! "

Борис Львович, "Актёрская курилка"

Однажды Хью Лори, будущий Дживс и доктор Хаус, а тогда застенчивый закомплексованный подросток, был на экскурсии с родителями. Семья взяла на прокат лодку, чтобы покататься по озеру. Хью запереживал, что они опозорятся, и тихо спросил маму: "Наш отец хотя бы умеет грести? " "Да, он умеет грести", — просто ответила мама.

Уильям Джордж Рэнальд Манделл "Рэн" Лори, отец Хью, не любил хвастаться своими успехами, и его родной сын понятия не имел, что его отец, — олимпийский чемпион по гребле на двойках распашных без рулевого.

Да, он умел грести!

Однажды летом, когда я после третьего курса института подрабатывал экспедитором в магазине стройматериалов, послали нас с водилой на "УАЗике" в командировку. Приехали мы в небольшой уральский городок, точнее даже в посёлок в пригороде, где я должен был сдать накопившийся у нас брак и получить новый товар в производственно-коммерческой фирме,

Все-таки наши мультипликаторы — лучшие в мире. Куда там Диснею! Про шедевры — "Ежика в тумане" и прочее — вообще молчу, но в одном детском-детском советском мультике "шесть Иванов — шесть капитанов" был один момент...

Сначала — преамбула:

Девчушка вышла на берег речки, порисовать, а тут — дождь. Краски, видно, акварельные, медовые (были такие), на палитре дождем, ессно, размочило, а остатки ейный четвероногий друг с палитры слизал. Девчушка — в слезы. По речке плывет плот, на нем интернациональный экипаж — Иван, Ян, Жан, Джон, Хуан, кажется и еще одна вариация этого имени.

Диалог:

Иваны:

— Чего плачешь?

Девчонка:

— Краски мои пропали.

И тут, внимание (как это на слух воспринимается).

Иваны:

— Ладно, не плачь, давай по литру и жди нас...

А вы говорите — Дисней!