В старших классах я курил — не горжусь этим, но из песни слов не выкинешь. Как водится, тайком от учителей и родителей. Недавно один случай напомнил мне забавные подробности приобретения сигарет.
В нынешние времена, к счастью, в магазинах детям наотрез не продают. Проверяющие всех биологических видов (включая самозванцев) звериными штрафами отучили работников торговли выполнять план продаж за счёт здоровья детей. При малейших разумных и даже неразумных сомнениях требуют паспорт. Я знаю несколько историй, как искусно состаренные несовершеннолетние непонятного пола служили кому ловушкой, кому кормушкой.
В моем детстве все обстояло не так благополучно. При помощи нехитрых уловок подростки легко обходили установленные запреты. Некоторым за необыкновенную убедительность в овале лица отпускали беспрепятственно — без лишних слов. Игорь Л. , мой школьный приятель, любую бдительность со стороны продавщиц легко усыплял особыми лучами абсолютного простодушия из своих глаз. Не знаю где он этому научился. Мне не продавали вообще никогда. Как бы правдоподобно я не врал, какие бы доказательства не предоставлял. Андрей Г. покупал по записке отца. Эту записку он ухитрялся истребовать обратно и использовал до тех пор, пока она окончательно не превратилась в лохмотья.
Еще был мальчик (не из нашего класса — забыл как звать ), который обладал очень взрослым почерком. Его дружбы добивались и самые прилежные и самые отпетые ученики. Мне чаще всего покупал не знавший отказов Игорь, спасибо ему. Но все таки самым распространенным способом была подделка записки от отца.
Все это припомнилось мне, когда стоял в очереди в одной строгой аптеке. А передо мной немолодой мужчина спросил негромко так виагру — весьма разрекламированное медицинское средство от всех болезней. Бессердечная аптекарша стала во всеуслышание требовать рецепт! На что мужик, несколько смутившись ее громогласностью, сказал, тоже возвысив голос с отчаянием опозоренного, что рецепта у него нет, но пусть она не сомневается — он может принести записку от жены! Очередь заржала, а фармацевт умилосердилась.
| Новые истории от читателей |  |
| - вверх - | << | Д А Л Е Е! | >> | 15 сразу |
Я в отчаянии. На работе доводят так, что практически ежедневно рыдаю в рабочем туалете. Приползаю из этого ада выжатая как лимон, порой нет сил даже поесть и помыться. Город маленький, провинциальный, выбор небольшой, и сменить работу — значит, уйти с зарплаты 34 тысяч на копейки. Муж получает немного меньше меня, и его все устраивает. На все мои просьбы попросить прибавку к зарплате, чтобы хотя бы уравнять его заработок с заработком его коллеги (с которым у них, кстати, равные обязанности и ответственность), не реагирует — боится общаться с начальством. Искать какие-то дополнительные источники заработка тоже не хочет, считает, что 29 тысячи — это очень достойная для нашего города зарплата. А я просто хочу работать на спокойной работе, пусть и за копейки, хочу быть слабой женщиной, чтобы у меня был надежный тыл за спиной, чтобы муж решал финансовые проблемы нашей семьи, чтобы он был мужиком, в конце концов. .. Очень устала, порой хочется и уволиться и развестись, лечь на пол и рыдать.
Как я побывал самозванцем-экскурсоводом
Раннее июньское утро выдалось хмурое, синоптики грозили надвигающейся грозой.
— Ядрены морозы, повяли все розы, их догрызают последние козы! — хмуро напевал я себе под нос, пытаясь найти хоть что-то хорошее в этой прогулке. Прекрасного оказалось довольно много:
Тепличные огурцы меня всегда интересовали. Обожаю их, ну, знаете, такие, с гладкой кожурой, и цена на них нормальная. Летом и осенью эти огурцы всегда продавались по 90 рублей. Потом в конце осени был период, когда эти огурцы сливали даже по 60 рублей за кило. Тогда, когда они появились по 60, я прям купил,
Когда жила в общаге, была у меня соседка — девушка на два года старше. Мы делили одну комнату, не дружили прям, но были приятельницами хорошими. Помогали друг другу по-соседски, общались. А потом она умерла. Утром пожаловалась мне, что какое-то недомогание, голова болит, как будто температура. Пошла в библиотеку и не вернулась больше.
Оказалось, какая-то инфекция была, резко поднялась температура, стало плохо, и на фоне этой интоксикации отказали жизненно важные органы. При этом она была здорова всегда, никогда ничем крепче насморка не болела, занималась плаванием и волейболом.
Когда мне сказали о её смерти, я сидела в ступоре. Было очень странное ощущение, что этого не может быть. Вот на столе конспект её не дописан, на верёвке майка висит, ещё не высохла. Чашка стоит с остатками кофе, на чашке следы помады. А уже нет рук, писавших конспект, губы, которые пили из чашки, никогда не откроются, а тело, носившее майку, мёртвое и холодное. Впервые в тот день задумалась о быстротечности жизни и внезапности всего происходящего. Потому что если умирает старик — это хотя бы ожидаемо. А когда молодая, красивая, полная жизни, планов и надежд девушка, — это ужасно.