Я закончил ВУЗ еще при СССР по специальности экономика. Нас тогда учили совсем другому и совсем для других целей, чем сейчас. Например, мы точно знали, что самые эффективные госинвестиции — в здоровье и образование, поскольку здоровые и образованные люди эффективнее работают, меньше болеют, не хулиганят и законопослушны. Зато самые неэффективные госинвестиции считались тогда — в милицию и бюрократию, поскольку сжирают бюджет ничего не отдавая государству взамен. Сейчас, к сожалению мы живем в перевернутом мире — полицейские бюджеты даже в развитых странах выше трат общества на образование и медицину. И рассказ мой в чем-то именно об этом.

Как все студенты летом мы выезжали на стройки в ССО, где отрабатывали свое бесплатное образование и зарабатывали дополнительную денежку себе на житуху. И занесло нас в район города Котлас, в поселки, где зоны перемежались поселениями химиков. Понятно, что химики были не учеными, а поселенцами. Занимались как и все в тех краях тогда в основном лесом — заготовка, распил (правильный распил, не нынешний), погрузка, транспортировка и тд. А строить мы должны были именно школу — большую трехэтажную с бассейном и стадионом. Отделение милиции ютилось в деревянном бараке, но строили мы не его. Поселок этот был весьма странный и названием Кадниковский и нравами местных жителей. Семей с детьми было много. Но родители и детки их там говорили на каком-то особом сленге — матерная феня. Казалось совершенно нереальной фантастикой, что эти люди смогут читать нормальные книги, писать сочинения, говорить на чистом русском языке. В качестве подсобников дали нам пяток малолеток на перевоспитание. Чем они понравились нашему командиру отряда и комиссару — мне неизвестно.

Маленькие, плюгавые, все время курят, ищут любой повод ничего не делать. Зато при появлении командира или комиссара начинают лебезить, изображать умирание от трудов и усталости. Наверное они другой жизни не видели. Командиру вечерами на ужине плели такие сказки про жизнь свою сиротскую, что поднять на их руку казалось невозможным. Так и мучились с ними. На день строителя в августе и нащего комиссара, и командира, пару бригадиров и пару оболтусов малолеток пригласили в Котлас на торжественный праздник. Обещали выдать немалую премию и отряду. Помывшись, побрившись мы расстелили ватманские листы на дверях, разложенных по козлам в качестве столов, спрятали в кустах бутылки одного, другого расставили красиво на столах и стали ждать. Малолетки оставшиеся с нами о чем-то шушукались, шушукались и незаметно исчезли.

Ни командира, ни комиссара, ни премии все нет и нет. Тут они приезжают довольные и веселые и с удивлением смотрят на нас. Почему не отмечаем премию, где фуршет, праздничный пирог. Премия была? Где? Растерянный комиссар оглянулся — так нас, говорит он, оставили на банкет и мы отправили ее с пацана.. Оглядел нас, увидел что нет малолеток и густо густо покраснел. Дошло — обули нас детки, крупно обули. Ну что, сказал командир комиссару, пошли в милицию. Не надо милиции — сказал Савельич — наш водитель, пожилой молчаливый местный мужик в наколках. Не надо. Сел в газик и уехал. Почему-то никто даже и не рискнул после его интонации слов идти в отделение. Праздник был испорчен окончательно. Через два дня приезжает газик, а там трое чумазых и поцарапанных малолеток с кульком денег. Молча вышли, молча отдали командиру, молча пошли переодеваться. Оставшийся месяц работали наравне со стройотрядовцами. Молча. На вопрос где те двое лишь махнули рукой в сторону зон. На вопрос Савельичу — как нашли? Тот ответил — вы нам школу строите, весь поселок искал этих уродов. И больше ни слова. Когда мы уже собирались и зашли прикупить домой подарков в местный универмаг — очередь потребовала (матом естественно) пропустить нас без очереди — они нам школу построили. И бабы которые за место укатали бы любого — нас также заталкивали впереди себя, чтобы мы могли купить и туфли саламандру и сапоги финские мамкам себе домой (снабжались те поселки очень даже неплохо). Они нам ШКОЛУ строили — большей гордости за свой труд я не испытывал никогда. Поселок Кадниковский. 1975 год.

Помню в студенческие годы староста нашей группы получала каждый месяц в кассе института ведомость и деньги на раздачу стипендий. Банковских карточек тогда и в помине не было.

Один студент как поступил в институт, так сразу перестал учиться и пропал. А стипендии ему капали и оставались у старосты. Мы её уговорили не сдавать деньги в кассу и подписываться в ведомости за отсутствовавшего студента – вдруг появится!

Один раз кто-то сообщил старосте, что этот студент появился-таки в общежитии, и что ему наконец-то можно отдать накопившиеся за три месяца деньги (больше ста рублей – средняя месячная зарплата по стране).

Пошла наша староста вечером в общежитие искать этого студента и нашла: в одной комнате пир-горой, но все уже выпито и съедено. И тут открывается дверь, входит красивая девушка и говорит: "Вова, а я тебе три стипендии принесла!". Как потом рассказывала староста, её обнимали, целовали, качали – чуть ли не раздавили на радостях…

Как эффективно делать вид, что ты много работаешь

1. Никогда не выходи из кабинета без бумаг в руках. Люди с бумагами производят впечатление трудолюбивых работников. Люди с пустыми руками выглядят так, как будто они идут в столовую или покурить. Человек, у которого в руках газета, скорее всего, направляется в туалет. Кроме этого, постарайтесь

Зашла на работе на кухню заварить чаёк, там стоит айтишник, с кем-то трещит по телефону. Заварила чай, доливаю холодную воду (ненавижу горяченный чай, не хочу ждать, пока остынет, завариваю и через какое-то время кидаю лед или доливаю холодную воду), в этот момент айтишник прерывает телефонный разговор и смотрит на меня квадратными глазами. Смотрю на него, он спрашивает:

— Ты что делаешь?!

— Разбавляю чай, так как не хочу пить кипяток.

— ТЫ ЧТО, С УМА СОШЛА? ИЗВРАЩЕНКА?

— А лучше пить и прихлёбывать как пылесос кипяток?

— Да что угодно лучше, чем водой разбавлять. Я думал, ты нормальная.

И ушел всему офису рассказывать, что я [дол]банько.

Только потом мне коллеги рассказали, что он своей жене запрещает худеть после родов и, наоборот, откармливает, так как ему нравится спать с "беременной и толстой". А дочку назвал в честь бывшей жены. Ну да, главная извращенка — это я…

Мой коллега по работе, Олег его имя, ездил недавно на юг с семьей. Дорога ТУДА лежала через солнечную Башкирию, где Олег и нарушил чего-то там. Или не нарушил, просто номера у него не Башкирские, что само по себе уже является преступлением в вышепоименованной солнечной Башкирии. Башкирский ГАИшник продемонстрировал Олегу полосатую палочку и кратко изрек:

— ТРИСТА

Олег обалдел от таких подходов, но быстро нашелся:

— Слушай, ты деньги себе или протокол оформлять будем??

На лице гаишника отобразилась сложная гамма чувств, но он был непреклонен и решителен:

— Конечно себе

Олег предложил компромисс:

— если так, то давай хотя бы не ТРИСТА, а ДВЕСТИ...

А теперь вслушайтесь в ответ ГАИшника:

— Не, ну ты даешь!!! ДВЕСТИ — ЭТО ЖЕ ГРАБЕЖ!!! У НАС ТРИСТА — ЭТО МИНИМУМ!!

Олег рассказывал нам эту историю, а мы хохотали и думали: НУ С КАКОЙ ЭТО СТАТИ БАШКИРСКИЙ ГАИШНИК ДОЛЖЕН СОДЕРЖАТЬ СЕМЬЮ ОЛЕГА ЗА СВОЙ СЧЕТ??