Родилась и выросла в посёлке на севере Забайкальского края. Население в то время было около тысячи человек. Дорог нет, больниц нет, только фельдшерско-акушерский пункт (ФАП). Мобильной связи нет, интернета — тем более. Стационарных телефона было две штуки на весь посёлок: один в школе, второй — в администрации, при этом телефоны работали дважды в неделю — в пятницу и среду, и только тогда можно было дозвониться и попросить помощи, если кто-то где-то умирал, а фельдшер ушёл в запой. Кстати, автомобилей в посёлке тоже было несколько: "буханка" в администрации и несколько тракторов. Легковушки у семей обычно были вечно не на ходу. Естественно, почти все жили беднее церковных мышей, кто был побогаче — уехал. Газа в крае нет, поэтому печки топили углём, в холода помыться было негде (в минус сорок баню топить практически бесполезно), всю зиму были похожи на грязных бомжей, вода летом из реки (водопровода тоже нет), зимой из проруби.

Я уже давно уехала оттуда, но раз в несколько лет приезжаю навестить планомерно спивающихся родителей. Так вот ни-че-го там не изменилось, только народу меньше стало, убрали ФАП (некому работать) и стационарный телефон остался только в администрации. Везде развалины, пепелища и заброшки, а вокруг такая красивая природа: сопки, скалы, живописная река, кусты спиреи... До сих пор часто вижу родной посёлок во сне, но почему-то чаще всего в кошмарах.

Стала очень много зарабатывать. И теперь я выбираю мужчин по принципу: будешь хорошо себя вести — получишь конфетку. Требую к себе немного: уважение, покорности и ум чтобы был, конечно. Могу машину свою дать, например, и денег подкинуть. Не унижаю, не оскорбляю, не бью. Всё в рамках приличия. Но малейшее несоблюдение моих правил — уходишь на х[рен] нищим.

Развожусь с мужем наконец-то. Это все нарастало как ком: и пьянки, и отсутствие помощи с ребёнком, наша общая машина, которую скоро отнимет суд, нехватка денег на еду и квартиру. Но последней каплей было осознание, что ceкс превратился в насилие. Он просто говорил мне: "Ну ты ложись и потерпи чуть-чуть, я быстро".

Когда мне было 16 лет, мама поручила мне одно нетрудное задание — забрать из ателье шапочку мухомора, в которой мой 4-летний брат должен был выступать в детском саду на утреннике. Так как, мой колледж был рядом с ателье, с утра я забрала шапочку и отправилась на учёбу. Во время первой пары у меня настолько сильно придавило клапан, что вся спина вмиг стала мокрой. Вбежав в туалет и сделав своё грязное дело я поняла, что всё — тлен. Туалетной бумаги нет. Кран далеко. Ходить с грязной жопой целый день — плохая идея. Тут-то я вспомнила, что в сумке лежит шапочка для утренника. Дело сделано, шапка в мусорке.

Прошло 10 лет, а перед братом до сих пор стыдно. Все были в красивых шапочках различных грибов, а у него — бумажный лист, разрисованный под мухомор.